|
|
Мемуары «нецивилизованного» торговцаЛинник (Бондаренко) Злата Владимировна – питерский писатель, работающий в жанре «городское фентези». Наиболее известные произведения – повести «Приключения вампирши Элеоноры», рассказы серии «Сага о Конане», фантастические рассказы в газете «Аномальные новости», более 50 статей в журнале «Симона».  Часть перваяВыездная торговляНачало Чего это он на меня так уставился? Явно, ничего хорошего сказать не хочет. Хотя в данный момент услышать «девушка, давайте познакомимся» вряд ли бы меня обрадовало. Особенно если учесть, что туфли, отданные из третьих рук, не придумали ничего лучше, как развалиться на составляющие элементы. Ну, не совсем, конечно; если идти шаркающей походкой, то до дома дотянуть вполне можно. И все-таки, что он на меня таращится? Точно, сейчас скажет «уступите старушке место», имея в виду вот эту толстуху с рюкзаком овощей, поднять который не каждому под силу. Тоже мне, повелитель шести соток… - Азиза знаешь? - Из академии? Да, печатала для него год назад, а что, вам тоже нужно? К какому числу? … Дальнейший разговор происходил уже за столиком безумно дорогого кооперативного кафе. Как мои дела? Закончила Универ, изо всех сил пытаюсь найти место в сфере иностранного туризма. Да, безработица, инфляция, но зато у меня свежие знания… Как живем? Все замечательно, я пытаюсь подрабатывать на печатной машинке. Правда, заказов пока не так много… Предложение, которое прозвучало в ответ на мои оптимистичные речи, было для меня как гром среди ясного неба. Нет, ничего личного или непристойного там не было. Но, тем не менее: мне, интеллигентке в четвертом поколении, человеку с высшим образованием, и заниматься ЭТИМ? Родители были ошарашены не меньше меня. Даже полное отсутствие денег и пословица «не до жиру быть бы живу» почти не убедили их. После часового совещания на кухне мне был выдан вердикт, произнесенный донельзя трагическим тоном. «Мы решили пойти на это, но лишь временно пока ситуация не изменится. Но мы ни в коей мере не должны отказываться от самих себя». Как сказал бы герой современного американского фильма, звучит вдохновляющее.
Апраксин рынок На следующий день я, боязливо озираясь, вошла на совершенно особенную территорию, именуемую Апраксиным рынком. Тогдашняя Апрашка ничего или, во всяком случае, почти ничего не имела общего с тем цивильным рынком, который можно наблюдать сейчас. Торговый ряд под навесом возле облупленной стены какого-то корпуса. На хлипких столиках, ящиках и коробках разложены самые разнообразные вещи – яркие вязаные перчатки с помпончиками, калькуляторы, заводные игрушки. В глубине громоздятся туго набитые клетчатые сумки, стопки из них доходят едва ли не до самого навеса. Торговцы сидят на этих же сумках, на стопках каких-то одежек, просто на земле. Напротив – такой же ряд, разве что разделенный на крохотные клетушки. Между рядами натянуты разноцветные куски полиэтилена как на картине «Восточный базар». Как все эти люди могут работать в таких условиях? И как здесь вообще можно долго находиться? Шум такой, что, кажется, сам себя не слышишь. А толпа мимо тебя идет и идет … Но они выглядят довольными, даже счастливыми – шутят, перекликаются друг с другом на непонятном языке, что-то едят, не отвлекаясь от рабочего процесса. Но, кажется, сама я здесь ничего не найду. Нужно у кого-нибудь спросить. Но мне страшно; они все такие… нездешние. И, тем не менее, нужно набраться храбрости. - Скажите, пожалуйста, вы афганец? - Да, красавица, а что надо? - Вы не подскажете, как найти Наима? - Наим в этом корпусе, четвертый этаж. И передай ему, пожалуйста, что он дурак. - Хорошо, а от кого привет передать? – нашлась я, вспомнив недавно прочитанный детектив. - А он сам знает от кого – невозмутимо ответил юноша, похожий на принца из восточной сказки. Пробираюсь в указанном направлении, почти задевая импровизированные прилавки, расположенные в самом художественном беспорядке, вешалки с чем-то невероятно ярким, расшитым бисером и блестками. Неужели кто-то купит это и наденет? Это же ужасная безвкусица! А вот вполне приличные блузки; когда найду нормальную работу, обязательно куплю себе несколько таких и буду сидеть в красивом офисе за печатной машинкой… … Подробности встречи с бывшим полковником афганской милиции, похожим на положительного героя индийского фильма, не задержались у меня в памяти. Я унесла с собой два немаленьких пакета детских пижамок, игрушек, кошельков и еще много всего. «Когда продашь, тогда и продашь» - напутствовал меня Наим, диктуя то, что нынче называется прайс-листом. «Неужели он отдает мне все эти материальные ценности просто так, безо всяких гарантий? – удивленно подумала я – А вдруг я окажусь непорядочным человеком и исчезну вместе с этими вещами?» Как будто услышав мои мысли, черноусый красавец выдал что-то насчет того, что лучший контролер – наша совесть.
Около месяца спустя Вдоволь помучившись с комиссионками, я неожиданно для себя узнала, что существует гораздо более легкий и быстрый способ реализации отданных мне вещей. Безусловно, в деньгах я отчаянно нуждалась, но главным было все равно не это. Задерживая товар, я подводила человека, который поверил мне. А подводить– это уже непорядочно! Одним словом, несколько дней спустя я оказалась на временной торговой точке в неработающем гардеробе областной больницы. Вместе со мной территорию за полированной деревянной стойкой делили женщина, предлагающая туалетные воды «ведущих фирм Запада», и бабуля, разложившая пакетики с цветочными семенами. Свободное пространство перед гардеробом заняла куча секонд-хенда, который привез мужчина на удивление стройного сложения. Как потом выяснилось, в недалеком прошлом он был артистом балета… Попасть сюда оказалось не так трудно. Достаточно всего-навсего поговорить с завхозом, записаться на свободный день и заплатить десять тысяч. (Для тех, кто не помнит – это все равно, что десять современных рублей. Впрочем, сейчас это бы стоило значительно дороже.) На вопрос, какую фирму представляю, я выдала: «российско-индийско-афганская фирма «Сабах»». По-арабски это означает утро – чем не название для приличной фирмы? В дальнейшем я именно так и представлялась. Покупатели не заставили себя ждать. Сотрудники больницы небольшими группами просачивались в неработающий гардероб, с интересом рассматривали вещи, заводили ни к чему не обязывающие беседы… В результате, когда мои соседи принялись собираться, сообщив, что на сегодня все закончилось, моя сумка оказалась полупустой, а в кармане сама собой образовалась целая пачка денег. Дома, пересчитывая деньги, я обнаружила, что заработала целую десятку и это за один день! И при этом я не сделала ничего особенного – разложила вещи, поговорила с людьми, потом все сложила назад, разве это работа? Конечно, нет! Работа – это когда что-то переводишь или печатаешь на машинке или, на худой конец, даешь уроки... По примеру остальных я купила необходимый инвентарь – «кошелечную сумку», которую удобно носить на шее. В случае неожиданной опасности ее легко спрятать под одежду и к тому же деньги из нее не так просто украсть. Это был крохотный ридикюльчик из синей кожи, произведенный во Франции. Я носила его около года, пока от изящной вещицы не остались одни лохмотья, не годные к дальнейшему употреблению… Перед тем как распрощаться с «коллегами», я узнала еще один адрес – крупную больницу с поликлиникой при ней. Записываться туда нужно едва ли не за месяц вперед, но, право, оно того стоит.
Встреча с рэкетирами В вестибюле этой больницы, соединенной с поликлиникой, я увидела самых настоящих рэкетиров. Кто это такие, писали тогда во всех газетах –«нижние чины» мафии, собирающие дань с кооператоров, мелких торговцев и всех, кто занимается хоть чем-то, что может принести деньги. Но все это было каким-то абстрактным понятием вроде итальянской мафии. И вот они здесь – кошмарного вида парни в турецких кожаных куртках. Да, с такими лучше не спорить! Но не отдавать же им деньги, тем более, что заработала я сегодня совсем неплохо. Ладно, главное – прикинуться дурочкой, хотя у меня, кажется, от страха и так вид донельзя глупый. Жуткие посетители о чем-то говорят с моей соседкой – пышной блондинкой, торгующей малышовскими вещами, затем уходят в буфет. Стоило им удалиться, как та принимается лихорадочно собираться, в беспорядке кидая вещи в клетчатые баулы. Накинув куртку-пуховик, она вихрем уносится прочь. Кажется и мне здесь больше делать нечего… Ой, они опять здесь! И идут прямо ко мне! - Куда эта баба свинтила? – произносит один безо всяких предисловий. - Сказала, хозяин придет, расплатится… - Она только подходила к машине – отвечаю я как можно естественнее. – Синие «Жигули», может быть, еще успеете. Не подозревающие такого коварства рэкетиры удаляются ловить синие «Жигули», а я сгребаю товар в сумку и устремляюсь отсюда запасным ходом – через больницу. Выскакиваю на соседнюю улочку, совершаю несколько почти акробатических прыжков через сугробы и только в соседнем дворе окончательно чувствую себя в безопасности. Сердце колотится от пережитого страха, но это не причина забиваться в щелку и дрожать там. Вынимаю записную книжку. Что у меня намечено на завтра? Ага, техникум и две жилконторы…
Последняя попытка Поддавшись на уговоры родственников, я стала клиентом одного бюро по трудоустройству. Фирма существует до сих пор, а название ее не привожу по цензурным соображениям. Нет, неприличным является не название, а то, что мне очень хотелось бы сказать в ее адрес. Посудите сами. Открывается конкурс, например, на место секретаря. Желающие, чтобы их личные дела были показаны работодателю, должны заплатить некую сумму. Тому, кого взяли, получает половину суммы назад, все прочие «остаются при своих интересах». А если учесть, что желающих тогда было по сотне человек на место, да еще, если само место, оказывалось, уже предназначено кому-то, «прошедшему вне конкурса»… Да что там конкурс – я как-то потеряла карточку с личным номером. Восстановление стоило сотню на современные деньги. Заплатив, я думала, что это потребует сложного поиска по компьютеру. (Опять же напоминаю, что ПК были не таким обычным явлением как сейчас). К моему удивлению милая барышня всего-навсего нашла в шкафу нужную папку! И какие слова после этого просятся на язык?.. Вы совершенно верно меня поняли. Впрочем, если судить по настойчивым звонкам, дела у фирмы идут далеко не блестяще. Нет, на одно собеседование я даже сходила. Секретарь бизнесмена из Франции, приличное место, приличная зарплата и не надо каждый день таскаться с этими ужасными сумками… Не скажу, что я горела желанием что-то в жизни менять. К тому времени я уже обросла связями и поставщиками, но об этом чуть позже. Французский бизнесмен оказался забавным типом в клетчатом пиджаке, наполовину лысый, наполовину кудрявый, чем-то похожий на Депардье. Мы мило побеседовали по-французски, он продемонстрировал мне фото любимого кота, я что-то рассказала о своем хомячке. Я уже начала думать, что все не так уж плохо, как вдруг выяснилось совершенно неожиданное! Проживать я должна буду в той же квартире, что и месье Жан. И это МНЕ, порядочной девушке, предлагать фактически сожительство!!! Я дипломатично ответила, что должна подумать над этим предложением, на что мне любезно ответили: «Подумайте в коридоре 15 минут, а затем возвращайтесь». Вне себя от возмущения, я выскочила в коридор и попыталась высказать все сотруднице фирмы. Я ищу место секретаря, а не домашнего животного! Но к моему громадному удивлению никто не увидел здесь ничего непристойного. Судя по всему, это место заняла следующая претендентка, курсирующая по коридору подобно акуле на охоте. Ну, если она сочла ТАКОЕ для себя приемлемым… Нет, своим достоинством я не торгую, я не так воспитана! Уж лучше таскать тяжелые сумки, раз в неделю посещать Апраксин рынок, но там в отличие от некоторых все относятся ко мне уважительно.
Говорят, я очень изменилась. И в самом деле, изменилась и мне это нравится! На смену офисному стилю пришел стиль, принятый у большинства представителей «профсоюза свободных торговцев». Никогда не думала, что буду такое носить да еще с удовольствием. Длинный черно-фиолетовый свитер – подарок подружки-афганки, черные лосины – необыкновенно удобная одежда. Под таким свитером в случае чего удобно спрятать сумочку с деньгами. Работать удобно и в то же время выгляжу я достаточно ярко, чтобы привлекать внимание покупателей. Внешность – тоже важный фактор в нашем бизнесе. Прическа «сумасшедший баран» и глаза, густо обведенные черным контуром, дополняют мой новый имидж. Теперь никто не узнает во мне интеллигентную девушку из хорошей семьи, для которой не было ничего хуже, чем оказаться в центре внимания. А теперь, оказавшись на рабочем месте, я буквально рта не закрываю. Это даже что-то вроде соревнования – кто кого переговорит. Вам не нужны носовые платки? А может быть, вам просто необходимы носочки? А вот посмотрите, какие замечательные шарфики, прямо из Индии. Контрабанда? Помилуйте, всю контрабанду сожгли на таможне, так полыхало, прямо ужас смотреть… (Разумеется, я не была свидетелем этого знаменательного события и даже не уверена, что шарфики не из упомянутого источника, но разве это главное?) Ах, снова нет? Тогда заходите в будущую среду, я обязательно привезу чего-нибудь новенькое…
Деловой этикет Мне постоянно звонят деловые партнеры. Они восточные люди, и поэтому я стараюсь в общении с ними соблюдать соответствующий этикет. Прежде чем перейти к основной теме беседы, обязательно расспрашиваю о здоровье семьи и родственников. Если кого-то из них знаю по имени, об этом человеке спрашиваю индивидуально. Ничего не поделаешь, культура поведения прежде всего. Приходится так же обстоятельно отвечать на вопросы всех домашних. Некоторые заходят домой. Кому-то удобно, проезжая мимо, забросить упаковку блузок или детских колготок, кто-то хочет заодно забрать деньги (от реализации его вещей). Родители, которые в каждом из них видели моего молодого человека или соискателя на должность такового, сначала были шокированы. Восточный мужчина – это же неприлично! Все они только и хотят, чтоб забрать беззащитную девушку в свой гарем… Но, пообщавшись, поняли, что их гораздо больше занимают политические новости и перспективы реализации китайских товаров на российском рынке. А, стоило узнать, что у каждого высшее образование, а зачастую не одно да еще, что многие прилично играют в шахматы… Одним словом, некоторое время спустя мне уже «ненавязчиво» говорилось об очередном бизнес-партнере: «Смотри, а ведь вполне годится в женихи. Порядочный и к тому же деньги зарабатывать умеет». Но мне было вовсе не до того; бизнес гораздо интереснее. А хороших людей на свете много – что же, за каждого замуж выходить?
Изменения внутренние и внешние Моя комната, которая до сих пор сохраняла цивильный вид, превратилась в черти-что. Мне и самой теперь заходить туда страшно. Под кроватью коробка калькуляторов, в углу целая куча перчаток, посреди комнаты свитера, расшитые жутковатыми цветами. А, впрочем, не такими уж и жутковатыми. Пожалуй, один себе оставлю. На шкафу… ой, лучше туда не заглядывать. После иностранных текстов необыкновенно приятно иметь дело с материальными предметами. Их можно взять в руки, повертеть, они имеют вес, цвет и, наконец, цену. Считать деньги мне тоже нравится. Я завела настоящую бухгалтерскую книгу, где подробно расписываю, какого числа, в каком месте какая вещь была продана, какому из поставщиков принадлежала и сколько я при этом заработала. Отправляясь на торговлю каждый день, я пишу список вещей, взятых с собой, а когда иду рассчитываться – деньги для каждого завернуты в бумагу. На одной стороне – подробный список проданного, на другой – имя владельца арабскими буквами. Не зря все-таки целый год учила арабский язык. Считать деньги – тоже приятное занятие, даже тогда, когда тебе принадлежит лишь их малая часть. Зато у меня все предельно четко и любой знает, что мне можно доверять. Домашние смотрят на меня как на персонажа ужастика, который за считанные мгновения из нормального человека превратился в неописуемого монстра. Я, которую всю жизнь считали мало на что пригодной тихоней, витающей в облаках, начала зарабатывать деньги! Да еще работая с людьми! Мало того, зарабатывая даже больше отца, я не спешу отдавать все до копеечки. Нужно отремонтировать ванную, а то на стены, оклеенные клеенкой невозможно взглянуть без отвращения. На мою бедную голову сыпется нечто вроде перепева старой цыганской песни: «вот какая ты была и вот какая стала». Но даже аргументы вроде «ты черствая и бессердечная» и «у тебя вместо сердца пустая сумка» не действуют. И вот настал день, когда мы с отцом привезли на санках кафельную плитку для ванной. Она просто замечательная – как небо в солнечный майский день. А через пару дней наша ободранная ванная самым волшебным образом преобразилась. Ну, так кто был прав?
От этого иногда устаешь Спору нет, превратиться из недопеченного филолога в почти преуспевающую почти бизнес-леди – безумно увлекательно. Но иногда от всего этого устаешь. Как мне ни приятна новая роль, от нее хоть изредка надо отдыхать, вернуться к какому-нибудь привычному занятию… Время около часа ночи. Я вернулась с торговли в каком-то бывшем НИИ, переоборудованном в бизнес-центр, пересчитала деньги и оставшиеся вещи, сложила клетчатую «бизнес-сумку» на завтра. Домашние мирно спят, они уже привыкли к моему нестандартному графику работы. Все! Теперь мое личное время. Нужно срочно заняться чем-то культурным, а то с этими товаро-денежными отношениями и одичать недолго. Читать не хочется, послушать музыку – бросовые китайские наушники, которые мне презентовали на рынке, как раз сегодня «оглохли на одно ухо», не танцами же заняться, да и ноги лучше поберечь… Идея! Давно не рисовала. Достаю любимые акварельные краски, лист бумаги и устраиваюсь у окна. Городской пейзаж во втором часу ночи, чем не тема для творчества? Но мое занятие бесцеремонно прервано телефонным звонком. Милейший господин из Сирии – владелец ларька у метро – интересовался, могу ли я завтра закинуть еще плавок для мальчиков, а то все уже разобрали…
Новый предмет торговли Как-то постепенно само собой получилось, что перчатки и тапочки в моей рабочей сумки заменили бусы и прочие ювелирные изделия. Надо сказать, что отношение к такого рода вещам у меня сохранялось еще доперестроечное, когда гранатовые или агатовые бусики считались чуть ли не драгоценностью. Поэтому, попав первый раз в квартиру, где пол одной комнаты был устлан гранатовыми бусами, другой – лунным камнем, а третьей – бирюзой, я едва не лишилась чувств. А увидев картонную коробку, полную разорванных бус и отдельно взятых камней, сочла это едва ли не святотатством. …Как потом выяснилось, мне дали для пробы самый простой набор – несколько гранатовых бус, несколько – из разноцветных агатов, бирюзы, сердолика и горного хрусталя. Может быть, дело в том, что бусы оказались более одушевленным товаром, чем тот, с которым я до сих пор имела дело, а может в чем-нибудь еще, но изделия из полудрагоценных камней производства Индия имели необычайный успех. Фирма «Сабах», состоящая из меня одной и существующая исключительно в моем воображении, сменила приоритетное направление.
Камни требуют особого подхода. Никогда бы не подумала, что торговля украшениями требует какой-то особой подготовки. Когда меня первый раз спросили, каким знакам зодиака рекомендуется носить сердолик, я была озадачена, а когда пожелали обстоятельного рассказа о целебных свойствах нефрита – удивилась еще больше. Каждый день меня засыпали такими мудреными вопросами. Пришлось засесть за соответствующую литературу, тем более, что это для меня дело привычное. Никогда бы не подумала, что сердолик помогает в любовных делах, лунный камень успокаивает, малахит является талисманом детей и творческих личностей, а гранатовыми бусами можно сбить температуру. Проверила на себе – может от камня, а может от самовнушения, но температура. А еще есть камни, которые дружат и которые не дружат между собой. Смех смехом, но гранат и бирюзу лучше рядом не класть. Я положила и у бирюзовых бус лопнула совершенно новая леска. Кстати, о бирюзе. Если ее подержит кто-то больной, камень может позеленеть, иногда даже насовсем. Здоровый же камень классического голубого цвета. Восстановить бирюзу можно, какое-то время подержав ее в свежей крови. На следующий день уже дома я обнаружила, что кто-то почти уморил ниточку мелких бус. Воспользовавшись… счастливой случайностью, проверила древний способ. Работает! Через четверть часа нездоровой зелени как ни бывало. Немаловажная вещь: подаренное изделие из натурального камня начинает «работать» с самого начала, купленное должно привыкнуть к новому хозяину, а вот украденное оказывает прямо противоположное действие. До сих пор беспокоюсь о судьбе женщины, «приватизировавшей» у меня нефритовый гарнитур. А если учесть, что нефрит на редкость целебный камень… А еще мне показали любопытный способ определять, подходит вам камень или нет. Надо положить руку тыльной стороной вверх и другой рукой держать над ней бусы, чтобы свободно свисали. Будут раскачиваться вдоль руки – значит, носить можно, поперек – значит посылают подальше. Закручиваются винтом: по часовой стрелке «конечно, да!», против – и так понятно. Сейчас я вряд ли вспомню, какие сведения почерпнула из книг, какие – из разговоров с коллегами и покупателями. «Сарафанное радио» – тоже мощный источник информации. Но об этом как-нибудь потом
Камни тоже подделывают. Еще одно открытие – камни тоже могут быть фальшивыми. Нет, речь идет не о стекле, которое выдают за бриллиант, все гораздо проще и прозаичнее. Вот, например, бирюза, что только ни продают под этом названием! Самая вульгарная поделка – бесформенные кусочки смальты химического голубого цвета, затем идут изделия из гипса, тщательно расписанные под камень. Эти последние не так трудно распознать, достаточно внимательно рассмотреть отверстие, там материал будет иметь свой естественный цвет. И, наконец, бирюза может быть прессованная, то есть с одной стороны настоящая а с другой – вроде бы и нет. Кстати, о стекле. Не знаю как сейчас, но тогда его частенько выдавали за лунный камень. Разница тоже очевидна – в подделке ясно видны слои и волокна разного цвета и разной прозрачности. Одно время я в качестве «наглядного пособия» носила пару сережек из такого поддельного камня. И чем, вы думаете, это закончилось? Меня упросили их продать! А вот еще такой замечательный камень как авантюрин. Верно, тот самый, который привлекает удачу и деньги. Так вот, в стране-произволителе его из «очень эстетических» соображений переваривают со слюдой. Как для чего? Чтобы блестел больше! Но как в любом переваренном камне после этого остаются прозрачные прожилки. А иногда с восточной хитростью могут сочетать «вареные» и «не вареные» бусины. Насчет синего авантюрина доподлинно не известно, а вот зеленый является плодом художественного воображения индийских специалистов.
Не подделка, но все равно неприятно. В один из первых месяцев своей торговой деятельности я имела крупный скандал. Дородная дама потрясала гранатовыми бусами и оперным голосом вопила, что эта гадость испортила ей белый свитер и вообще все здесь – не более чем вульгарная подделка. Я, оскорбленная в лучших чувствах, пыталась вежливо убедить ее, что все совсем не так. Дело оказалось в следующем: под жарким индийским солнцем естественный цвет граната показался недостаточно ярким и неведомые граждане, не мудрствуя лукаво, оживили оттенок, макнув ювелирное изделие в какую-то на редкость непрочную краску. Придя домой, я принялась мыть оставшиеся гранатовые бусы. К моему полному изумлению с них потекло нечто по цвету напоминающее фруктовый чай. Зато в результате камень приобрел множество оттенков и вообще стал смотреться намного лучше. Окрыленная успехом, я продолжила в том же духе. Зеленые бусы, проходившие под названием «хризопраз», заляпали всю раковину брызгами цвета концентрированной зеленки, с розового кварца (кстати, он еще называется «кровью земли» и считается первородным камнем) потекло нечто марганцовочное. С сердоликом, малахитом и опалом кардинальных изменений не произошло, разве что стали намного чище. Впрочем, на этом я не успокоилась. Многие бусы упорно не находили себе хозяина из-за вполне устранимых деталей. Во-первых, они были, как правило, нанизаны на толстую жесткую леску, которая к тому же имела свойство пересыхать и ломаться. Застежка же была настолько маленькой, что ее с трудом можно было удерживать в пальцах и тому же с резьбой в два-три миллиметра. Результат: купленные бусы падали, а я совершенно ни за что «получала по шапке». Бизнес-партнеры, стоило мне об этом заикнуться, радостно снабдили меня мешком хороших застежек и мотком импортной лески. Как хорошо, что кто-то за это взялся – восхищались они – а то при таких масштабах за всем не уследить. И вообще это женская работа – добавляли они, хитро сверкая глазами. Перенизывая бусы, я пришла к выводу, что стоит немного адаптировать их к питерскому стилю. Бусинки из желтого металла, может быть, хорошо смотрятся на юге, а здесь превращают хорошую вещь в настоящую безвкусицу. А вот если заменить железки бесцветными или подобранными в тон бисеринами – совсем другое дело. А это что? Расколотый камень, да еще на самом виду! И кто, спрашивается, такое купит? Расколотый камень мало того, что некрасив сам по себе, на энергетическом плане он, образно говоря, жалобно пищит и пытается поправить свои дела за счет владельца. …Вскоре у меня образовалась целая коробка треснутых или колотых бусин. А дела пошли значительно лучше.
Привет от тетушки Полли Помните в приключениях Тома Сойера, когда тетушка Поли считала ложки? Их должно было быть десять, но оказывалось то десять то одиннадцать. Казалось, в жизни такого быть не может. Десять ложек – это десять ложек. Или простая арифметика: в начале дня было три тысячи на сдачу в купюрах по 500 рублей. Заработана некая сумма, стало быть, сколько в сумочке должно быть в конце дня? Вроде бы, сдача плюс выручка. Ах да, минус потраченное на чай с пирожком. И вот тут-то начинаются странности. Сумма может сойтись до копеечки… за исключением непонятно куда испарившихся трех тысяч. Или материализоваться совершенно неучтенная сумма. Думаете, я что-то продала и не успела записать? После тщательного подсчета выясняется, что все записано до последнего носового платка и резинки для волос. Но деньги-то вот они, десять тысяч, более чем материальные. Подобное может происходить и с вещами. Опять же, было пять детских спорткостюмов, три продано. Деньги за костюмы вот они, в конвертике приготовлены на отдачу. Сколько костюмов осталось? Три и хоть ты тресни! Может, они сами собой размножаются? Ответ на этот вопрос я так и не получила. Произвольное изменение количества вещей и суммы денег так и осталось тайной.
У меня появляется напарница «Плохо человеку, когда он один, горе одному, один - не воин…» Кто из нас не учил в школе эти бессмертные строки Маяковского? Как это, оказывается, правильно! Речь, правда, идет не о политической партии, а о том, что, если объединить усилия, все становится намного легче. Вот, к примеру, разложили вы материальные ценности, покупателей пока нет, а вы чувствуете настоятельную необходимость отлучиться на минуту. В этом случае вы целиком и полностью зависите от любезности коллег. А если их нет или они не пожелали быть любезными? И к тому же существует множество точек, куда направиться одной как-то неуютно. Например, цементный завод в Лигово, а там еще куча всяких контор-арендаторов… Вот так в моей жизни появилась Юлиана – абсолютно безбашенное создание двадцати с чем-то лет от роду. Впрочем, разве кто-нибудь более-менее здравомыслящий взялся бы торговать отечественными жидкими кремами? Тяжесть прямо скажем немаленькая, а заработку с гулькин нос. Себя она отрекомендовала как вдову, воспитывающую двухлетнюю дочку. Дражайший супруг разбился вместе со своим грузовиком… Надо сказать, мысль о том, чтобы объединить усилия, возникала и раньше и не только у меня. Но Татьяна, (бывший преподаватель), сотрудничество с которой продлилось всего неделю, упорно считала, что я создаю себе условия лучше, да еще и отбиваю у нее удачу магическими методами. Сейчас, много лет спустя, я иногда встречаю ее в одном учреждении. Она представляет собой один из немногих сохранившихся осколков выездной торговли. Татьяна упорно не узнает меня и смотрит с таким видом, будто я соблазнила ее любимого кота. Лера, в недавнем прошлом сотрудница сферы образования, подчинила свою жизнь великой цели – разбогатеть. Поэтому каждый рабочий день должен был быть «прямо в десятку». Малейшее отклонение от совершенства встречалось нытьем и многословными объяснениями. Разве такое сотрудничество можно назвать приятным? Но вернемся к Юлиане. Не самые счастливые жизненные обстоятельства не влияли на настроение моей напарницы. Худенькая блондинка, одетая в стиле «гопница» была неизменно весела и настроена на приключения. Где мы с ней только не побывали! Молочный комбинат где-то на Ржевке, институт радиологии и времени, уже упомянутый магазин похоронных принадлежностей – казалось, для этого уникального создания просто не существовало закрытых дверей. Промзона Парнас была нами исследована нами вдоль и поперек. «Загибающийся» в те времена полиграфический комбинат, арматурный завод, еще какие-то крохотные конторы и заводики, названия которых я уже не могу вспомнить… Однажды мы зачем-то посетили один техникум в ближайшем пригороде. Как выяснилось, Юлиане «загорелось» навестить родное учебное заведение. Ты просто стой и молчи – говорила она мне – обо всем договариваться буду я. Отчего бы не последовать хорошему совету, тем более что он приносит хорошие результаты? Жизнь и в самом деле начала походить на вечные каникулы. Каждый день – новое приключение. Тем более, что после каждого из них сумка становилась ощутимо легче, а в кошелечном «бизнес-ридикюльчике» как-то сама собой образовывалась толстая пачка разноцветных купюр. Я уже привыкла к относительно легкой жизни, как внезапно все закончилось. Одолжив у меня до завтра 50 тысяч (нынешние 50 руб), Юлиана на следующее утро не явилась на место встречи. Кое-как отторговав, я принялась вызванивать ее. К телефону подошел… муж, которого, судя по рассказам Юлианы, уже не было на свете несколько лет. В ответ на мои осторожные расспросы, он залился радостным смехом. «Вы ее больше слушайте! И не такого наговорит. И про бабушку-графиню и про фамильное серебро и про дядю – крутого мафиози»... Больше я Юлиану не видела. После этого разговора оставалось только радоваться, что я не дала ей померить дорогое платье, тоже до завтра. Жаль, про фамильное серебро и дядю-мафиози мне так и не успели рассказать…
К людям тоже требуется разный подход Какие все же разные бывают люди! В смысле если сравнивать их отношение к выездной торговле вообще и ко мне с моими бусами в частности. Самые лучшие в этом отношении – фабричные работницы. Они с таким трогательным интересом слушают все, что я рассказываю, что хочется говорить еще и еще. Никто из них не поставит под сомнение подлинность камня. Впрочем, я и не обманываю. Но одно дело сказать «подделка», а совсем другое – «прекрасная имитация». Почувствуйте разницу! Еще раз о разном подходе. Если на фабрике я скажу про гематитовые бусы «от сердца, от давления, от дурного глаза», то в больнице или преподавательской – «нормализует работу сердца, кровяное давление, защищает от чужой негативной энергии. Название происходит от латинского слова «гемма» - кровь». На втором месте – врачи и прочие медицинские работники. Они привыкли работать с людьми и тема здоровья их живо волнует. Так сказать, по определению. А еще они привыкли заботиться о других. Поэтому в глубине души каждой хочется хоть ненадолго самой стать объектом заботы. Особой популярностью пользуются бусы из сердолика с гранатом. Гематит - либо «любовь с первого взгляда», либо резкое неприятие. И самое главное, что на нитку понравившихся бус деньги у них как правило находятся. (От сережек как товара я отказалась – камни ничего, а вот застежки и металл вообще – ниже всякой критики). Преподавателей можно уговорить на покупку во время интеллектуальной беседы, ненавязчиво дав понять, что выбранная вещь не только украсит их, но и разрешит их жизненные проблемы. То же самое можно сказать и о сотрудницах жилконтор. Все вышеперечисленные категории отличаются здоровым любопытством и легко включаются в игру «подходит ли вам этот камень». Банковские работники, с которыми мне довелось встретиться, чрезмерно требовательны и никому не верят на слово. Например, одна дама с апломбом заявила « Все здесь – дрянь за исключением вот этого»! И ткнула пальцем в единственную имеющуюся подделку. Дамы, работающие в госаппарате, сами с собой и с продавцом играют в игру «ну уговорите же меня». Тот, кто догадается подыграть, остается в немалой выгоде… Сотрудницы парнасского мясокомбината неизменно предпочитают крупные бусины, такие, что мне и смотреть страшновато. Еще для них особое удовольствие – снять и купить. Надела для рекламы колье из пяти рядом зеленой яшмы – одни за другим купили трое бус. Кажется, это тоже неплохой психологический прием… Сотрудницы паспортного отдела и примкнувшие к ним сотрудники милиции сначала все разглядывали, долго решаясь, а затем накупили одинакового, глядя друг на друга.
Редкие категории покупателей. Одна женщина, с виду хрупкая и нежная, буквально извела меня вопросами: «вы сказали, что это памирский аметист, а на основании чего сделан такой вывод»? Как впоследствии выяснилось, она работала экспертом-патологоанатомом. Две сотрудницы магазина похоронных принадлежностей скупили больше половины содержимого моей сумки и сумки моей напарницы, без устали сочувствуя нашему нелегкому труду. Инженеры – попали в категорию редких покупателей, так как мое общение с ними ограничилось одним разом. При весьма скромных покупательских возможностях, предъявляют немалые требования. Уговорам не поддаются. Кажется, это и есть противостояние физиков и лириков…
Мини-спектакль одного актера. Оказывается, это безумно увлекательно! И кто сказал, что это – работа? Да это же одно сплошное удовольствие! Каждый день в новом месте, с новыми людьми, каждый раз можно быть немного другой. А захочу – и вовсе устрою себе выходной посреди недели. Но родители быстро просекли, что мне доставляет удовольствие выступать в роли спонсора (добровольно, в этом принципиальное отличие). А как и всякому Овну мне льстят слова «это никому, кроме тебя не под силу». А потом, уют и красота интерьера – моя слабость. Поэтому выходной подождет, а я отправлюсь зарабатывать на краску для дверей и обои для коридора. Куда? Да куда угодно! Жилконторы, учительские и даже АТС – все это мои объекты. Где меня, между прочим, с нетерпением ждут.
Профсоюз свободных торговцев. Где-то в другом месте происходят криминальные разборки, идет раздел и передел капитала, а на временных торговых точках царят спокойствие и благолепие. А, собственно говоря, чего скандалить? Все здесь люди интеллигентные, с высшим образованием… Со временем у меня образовалось нечто вроде своеобразного прикола – у встреченных «коллег» интересоваться специальностью по диплому. Теперь, по прошествии времени, я сожалею, что не записывала этой статистики. Итак, подавляющее большинство – инженеры (многие из них впоследствии стали владельцами фирм). Гуманитарии были в основном представлены библиотечными работниками и сотрудниками сферы образования. Помимо уже упомянутого артиста балета я встретила женщину-фотокорреспондента, торгующую туалетными водами, драматическую актрису, официантку и жену известного кинорежиссера. Иногда встречаются и настоящие торговцы. Например, Таисия, одна из первых еще доперестроечных спекулянток. В свободную минуту она со вкусом рассказывает, как все ее немаленькое семейство вечерами и ночами вязало шапки, а она продавала их на колхозном рынке. Сладкая жизнь закончилась как раз недавно, когда в массовом количестве стали завозить китайские кепки и головные уборы в виде отдельно взятого капюшона. Или женщина непонятного происхождения, как будто выпрыгнувшая из фильма о коммунальной квартире годов 50-х. Она скандалила настолько в ретро-стиле, что вызывала желание не отвечать в том же духе, а изумленно взирать на оживший реликт. В конце дня или в дни особенно неудачной торговли начинается аттракцион – покупка друг у друга. Надо же как-то поднять себе настроение и к тому же информация о качестве вещи в таком случае правдива на двести процентов. Некоторые из вещей, купленных у «коллег», я носила до недавнего времени… Скандалы и выяснения отношений возникают крайне редко. Надо как-то выживать, и вместе решать возникшие проблемы. Атмосфера товарищества и взаимопомощи. « Я отойду на пару минут, не присмотрите за товаром? – Да, пожалуйста». Через некоторое время: «Вот и я, взяла вам стаканчик кофе. – Спасибо, здесь у вас кое-что купили, деньги в этой коробке. Не говоря уже о такой жизненно важной мелочи как размен денег. Выгодная покупка может запросто сорваться из-за того, что нет мелочи на сдачу. А что в этом особенного? Люди должны помогать друг другу.
Обмен информацией. В одном из институтов не то «гипрометалл», не то «гипроруда» я столкнулась с представителями бумажного комбината. Ежедневник в синей обложке мне сразу приглянулся. Там скапливалась бесценная информация, которой обменивались «члены профсоюза свободных торговцев». Дело в том, что для того, чтобы попасть на территорию предприятия, нужно заранее записаться. А для этого требовалось позвонить не то в профком, не то в административно-хозяйственую часть, не то еще кому-то. В конце дня начинался обмен информацией. «Вот на этом заводе дама из профкома редкостная стерва, но очень любит подарки. Неважно, что - лишь бы получить. А в эту поликлинику лучше не соваться – врачи уже несколько месяцев без зарплаты. Местная администрация… Знакомая говорит, торговля просто сказочная, даме завхозу подарила золотую цепочку. Но к ней просто так не подъедешь. Дворец Труда – нет, только название крутое, на самом деле все только мозги пачкают, а ничего не покупают. Нет, не жалко, записывайте, пожалуйста… Говорите, институт бумаги? Нет, не знаю, продиктуйте телефончик…» Довольно скоро количество телефонов в моем ежедневнике дошло до трех сотен. Помимо телефона и имени-отчества ответственного лица, записывалась не менее важная информация. К примеру, дата зарплаты и аванса. А то, что может быть обиднее записаться, притащиться, разложить вещи и услышать: «А у нас деньги будут только завтра. Приходите, мы все у вас купим!» А на следующий день записаны уже другие… Кроме того, оцениваются по пятибалльной шкале условия работы, платежеспособность контингента и качество питания. К примеру, в один институт на Нарвской имело смысл заглянуть исключительно ради столовой. Именно в столовой и располагался временный мини-рынок. Непритязательное, в общем, помещение украшала настоящая дизайнерская находка. Бледно-розовые стены оживляли занавески из бордового тюля. (цветной тюль в то время оставался редкостью). Выбор же и качество блюд был выше всех похвал. Фирменным кушаньем считалось рыбно-овощное блюдо под названием «темп». Сказать, что это было необыкновенно вкусно, значит ничего не сказать. Некоторое время спустя, у меня появилось даже кодовое название. Родившись в институте гематологии, оно прижилось и самое главное понравилось мне самой. Поэтому мои звонки выглядели следующим образом. «Здравствуйте, это вас беспокоит дама с каменьями. Когда к вам можно записаться?» К сожалению, несколько лет спустя, эти телефоны пришлось вычеркивать один за другим, помечая «закрыто», «запрещено». Но в девяносто каком-то году до этого было еще очень далеко.
Оказывается, для этого нужны документы. Проработав около года в профсоюзе свободных торговцев, я сделала потрясающее открытие. Оказывается, для этого нужны документы – разрешение на торговлю, всякие там накладные и сертификаты. А милиция собирает деньги не просто по праву сильного, а в качестве штрафа за отсутствие перечисленных бумаг… Но заниматься оформлением – стоять в очередях, «светиться» в государственных организациях, терять время в очередях. Нет, это не для меня! Один из первых рекламных роликов, подаривший миру эту фразу, появился примерно в ту эпоху. Как глупо и странно это звучало: брать с собой в душ два флакона – это не для меня. Это потом реклама стала восприниматься как неизбежное зло… Если все это станет обязаловкой, исчезнет ощущение праздника и каникул. Нет, допустить такое я тоже не могу. Да еще и тратить с трудом заработанные деньги совершенно ни за что? Как мне поведали многоопытные коллеги, ни одна из этих бумаг не является гарантией безопасности. А раз так – к чему заморачиваться? За целый год я не видела ни одного из ужасных созданий, именуемых налоговыми инспекторами. Поэтому долой бюрократизм! За свое легкомыслие я чуть не поплатилась. Выручил, как всегда, неплохо подвешенный язык. Филолог – он и на торговле филолог. Еще при социализме мне довелось слышать о молодом инженере, ставшем дворником. Он разработал совершенно уникальную конструкцию метлы… На фабрике, выпускающей покрывала и гобелены, я настолько увлеклась рекламой индийских свитеров в очень этническом стиле, что не заметила двух милиционеров. А может быть, они сгустились из воздуха прямо рядом со мной, кто их знает… - Пожалуйста, ваше разрешение на торговлю – прозвучало прямо над моим ухом. - Ой, как вы меня напугали, нельзя же так неожиданно!- разахалась я. - Вы же понимаете, что в нашем отечественном менталитете заложен страх перед человеком в форме, даже если ты ни в чем не виноват. Помните, в фильме «Человек с ружьем»?.. Документы? Разумеется, они в полном порядке. Российско-сирийское совместное предприятие «Сабах-ан-нур». (В переводе это означает «с добрым утром». Все-таки изучать иностранные языки иногда оказывается полезным). Все документы у хозяина, Фатах Салех ад-дин, ударение на первом слоге, он на этом особенно настаивает. Он будет с минуты на минуту, а пока что вот вам мой международный студенческий билет. Тут я с некоторым сожалением вытащила французскую единую карточку – «карт оранж». С этой самой карточкой в руках, стражи порядка направились в коммерческий отдел, а я, собравшись в рекордные сроки, покинула это негостеприимное место. Оранжевая карта осталась им в качестве трофея.
Еще раз о филологии. Если к вам обращаются на иностранном языке и вы им владеете, что сделает всякий культурный человек? Правильно, ответит на том же языке или хотя бы на похожем. Это же азбучная истина! А уж сказать «здравствуйте» или «спасибо» -так же естественно как дышать… В вестибюле больницы на улице Вавиловых торговля шла неважно. Кажется, персоналу задержали зарплату и я оказалась единственным человеком, который об этом не знал. Между тем больница жила своей жизнью. Грузчики, судя по внешности из какого-то восточного государства, носили какие-то ящики и коробки. И вдруг прямо мимо меня провезли несколько ящиков с мандаринами. Они так замечательно пахли и к тому же с питанием тогда было прямо скажем не роскошно. Заметив выражение моего лица, один из грузчиков сделал молниеносное движение, и вот уже два мандарина лежат в укромном уголке импровизированного прилавка. Как выразить им признательность? Я улыбнулась и самым сердечным тоном произнесла «шукран», что по-арабски значит «спасибо». Каково же было мое удивление, когда собирающий плату за место завхоз спросил у меня: -Что, земляков встретили? - Каких еще земляков?- удивилась я. - Как каких? Я слышал, как вы говорили с ними по-грузински.
Торговый экстрим. Вы считаете, что для торговли непременно нужен прилавок или на худой конец стол? Помилуйте, нельзя же настолько быть рабом условностей! Для торгового процесса подойдет любая более-менее ровная поверхность. На горизонтальной товары раскладываются, на вертикальной развешиваются. Что значит, места мало, берите пример с японцев! В вашем распоряжении участок стены с гвоздиком или крючком? Коллега, да это же целое богатство! На гвоздик вешается специальная пластмассовая цепь, при отсутствии таковой нечто подобное изготовляется из любой веревки или обрывка ткани. На подобном приспособлении размещается до десяти например блузок на вешалках. Лучше не перегораживать веревками помещение, как бы не велико было искушение. Создает впечатление цыганского табора, а в культурном месте такого могут не понять. Также не следует пользоваться бельевыми прищепками. В одном бизнес-центре дама привезла неплохие корейские гарнитуры. На специальные вешалки она, судя по всему, пожалела денег и разместила товар на веревке с помощью прищепок. Директор центра, увидев все это безобразие, долго вертел головой, а затем произнес: «не понял, это у вас что – банно-прачечный комбинат?». Но мой основной товар – бусы производства Индия – все же лучше смотрится на горизонтальной поверхности. Как и сопутствующие в виде помады, носовых платков и мини-калькуляторов. Кто-то из встреченных мной конкурентов соорудил себе нечто вроде рамки на ножках, на которой бусы висят в образцовом беспорядке. Но зачем осложнять себе жизнь? К тому же, в отличие от них, я передвигаюсь не на машине, а на своих двоих. Итак, бусы, разложенные на горизонтальной поверхности… В качестве таковой, конечно, лучше всего подходит стол или барьер гардероба. А за неимением – все что фантазия подскажет. К примеру, в богатой организации сегодня зарплата. В АХЧ вам говорят: «платите и устраивайтесь, но только все столы уже заняты». Но не лишатся же выручки из-за такого пустяка как отсутствие стола? Те, у кого есть машина, используют новинку сезона, так называемые «столы для торговли» - нечто подобное складному рыболовному стульчику. Кто-то притаскивает целую раскладушку. Другие, подобно немцам из романа Пикуля, «пристраиваются к подоконникам». Кстати, в Париже для не совсем разрешенной уличной торговли используется большой зонтик. Зонтик раскрыт – в него насыпаются заколки, резинки для волос и прочие мелочи. При виде флика зонтик достаточно просто закрыть… Но бусы в зонтике выглядели бы более чем глупо. Поэтому поступаем согласно высказыванию Филеаса Фогга из мультика «Вокруг света за 80 дней». Звучит оно следующим образом: «используй то, что под рукою и не ищи себе другое». Картонные коробки или ящики вполне могут поработать столом. Или мое маленькое ноу-хау – два стула ставятся на расстоянии шага сиденьями друг к другу, сверху кладется ненужный стенд. И чем вам не стол? А так как полудрагоценные камни не самым лучшим образом смотрятся на фоне грубого картона, потертой полировки или наглядной агитации, я стала носить с собой кусок серого бархата. Самым необычным инвентарем для торговли, которые запомнились, были, пожалуй, каталка в какой-то ортопедической больнице и транспарант на тюлево-гардинном комбинате. Хлипкая конструкция прогибалась под весом бус, а с обратной стороны просвечивало нечто вроде «ум, честь и совесть». Подоконники, неработающий газетный киоск и опрокинутый набок шкаф – это уже классика жанра. Как-то я попробовала за неимением абсолютно никакой мебели расположиться прямо на полу, благо в тот день на мне была индийская юбка со слонами и расшитый топик. Отчего бы под настроение не поиграть в восточный базар? Но как ни странно, никто кроме меня не счел эту мысль удачной. Да еще какой-то тип вместо того, чтобы купить бусы из яшмы, полчаса мне рассказывал, как яшма получилась из известняка. Можно подумать, я сюда лекции слушать пришла. Последней каплей послужил доморощенный остряк, вздумавший пародировать «коробейников». Нет, с теми, у кого нет уважения к чужому труду, я дел не имею! Клиника на Васильевском острове считается удачным местом для торговли. Там лежит множество скучающих состоятельных дам. Некоторые, неспешно бродя по коридору, разговаривают по сотовым телефонам (в те времена не обыденная вещь, а нечто запредельно крутое). Столы для торговли располагаются в конце длинного коридора неподалеку от замечательного маленького кафетерия. Вроде бы экстрима здесь никакого, но мои домашние частенько покатывались со смеху, слушая, как я говорю по телефону напарнице: «Нужно выйти пораньше, а то опять все хорошие места расхватают и будем стоять напротив мужского туалета!»
Рынок не такой уж и страшный Суббота, сегодня у меня день расчетов. Полдня я провожу на Апраксином рынке, который теперь не кажется мне таким страшным. В «кошелечной сумке» около десятка пакетиков с деньгами, а каждом арабскими буквами написано имя адресата. Почему бы не сделать людям приятное? Просто раздать деньги и набрать новый товар не получается. У каждого из моих поставщиков существует своя «амбарная книга», в которой старательно отмечается, кто что и когда брал на реализацию. Вот, оказывается, что я делаю – беру товары на реализацию. Да еще и вхожу в почетную категорию тех, кто работает на доверии. И какая может быть причина мне не доверять – работаю я предельно честно. Комплименты и прочие знаки внимания принимаю просто как вежливость, то есть на это «не ведусь». Насколько мне известно из фильмов и художественной литературы, на Востоке с этим строго. Стоит лишь капельку подпортить свою репутацию и все, мнение о тебе будет непоправимо испорчено. Сижу на продавленной картонной коробке рядом с одним из бизнес-партнеров, в недавнем прошлом афганским милиционером. Толпа течет мимо нас по узкому проходу между рядами. Пока Азим что-то отмечает в своей тетрадке, я разглядываю, что разложено передо мной на импровизированном прилавке из таких же картонных коробок. Мое внимание привлекают вязаные перчатки – ярко-красные с вышивкой и разноцветными помпончиками. Раньше я бы такое ни за что ни надела, это же безвкусица! А сейчас с удовольствием натягиваю и начинаю изображать руками что-то вроде фигур из театра теней. Неожиданно все перчатки оказываются раскуплены за исключением тех, которые на мне. Последнюю пару мне торжественно преподносят в подарок. Кстати, к концу дня у меня скапливается множество таких небольших подарков – мужские перчатки с крохотным дефектом, Тем временем сосед слева, который обожает стихи Блока, но детей воспитывает самыми традиционными методами, рассказывает последние новости. В афганском ряду поймали нескольких воров-карманников и долго «учили» их. Воры прислали делегацию с нижайшей просьбой позволить «работать» хотя бы их женщинам. Из любопытства спрашиваю: «А если бы вы поймали женщину-воровку?» «Тогда – немного смущается рассказчик – мы бы взяли ее с собой, объяснили бы, что воровать нехорошо, а потом бы отпустили и дали с собой бутылку шампанского». На лицах некоторых слушателей появляются коварные улыбки. Интересно, что могло их вызвать? Кстати, таких женщин я видела; насколько я поняла, это были наставник и стажер. Идущая в толпе передо мной женщина цыганского вида неожиданно сдернула с головы яркий шарф и резко сделала шаг в сторону, увлекая с собой спутницу. Та же тихонько повторяла «ой, я боюсь». Пару мгновений спустя раздался крик: «Кошелек украли!» За приятной беседой выясняется, что младший брат одного из моих поставщиков так же как и я занимается айкидо, только в другом клубе. Разумеется, разговор пошел в следующей манере: «а у нас это так, а наш тренер говорит, что правильно вот так». От слов перешли к делу и остановились лишь тогда, когда охранник начал на нас подозрительно коситься. Может быть, ему тоже хотелось потренироваться с нами? …Этот молодой человек теперь передает мне приветы из Швейцарии. Там у него своя фирма.
Я приношу горячий чай Безумно холодный зимний день. Но сегодня суббота, а такое понятие как деловая честность никто не отменял. Ужас, они все там стоят с утра на морозе, наверно, уже в сосульки превратились… Вытаскиваю с антресолей здоровенный китайский термос, завариваю побольше крепкого чая с лимоном. Надо же выручать деловых партнеров! … Странно, но мой поступок скорее смутил их чем обрадовал. Может быть, никто не поверил в бескорыстность моих намерений. В конце концов я смутилась и сама. Больше я таких подвигов не повторяла. Некоторое время спустя многие женщины сделали себе из этого маленький бизнес. У некоторых можно было встретить целый мини-ресторан на тележке. Чай, кофе, плов, даже выпечка и все с доставкой на рабочее место. В настоящее время существует в виде рудиментарных остатков и отличается от прежнего так же как листик-промокашка от внушительного пресс-папье. Хотя, такое явление как промокашка тоже ушло в прошлое.
Меня пытаются переманить. Скажу честно – я была свидетелем, как одна дама сделала себе состояние на гербалайфе. Вот только гербалайф был тогда еще в новинку, а дама совсем недавно покинула место начальника бюро переводов… А вот потом так называемые фирмы расплодились как мухи-дрозофилы у безумного биолога. Одним словом, я снова поддалась на уговоры домашних и отправилась «хотя бы посмотреть, что там такое». Тем более что в потоке изливавшейся на меня критики некое рациональное зерно все же присутствовало. От таскания тяжелых сумок ноги стали болеть, потом я обнаружила «сеточку» из перегруженных капилляров. «Хозяйственная сумка на колесах-и-тележка» положение не спасала: иногда ее тоже требуется поднимать. Никогда бы не подумала, что на моем пути столько лестниц и поребриков! И потом на десяток благодарных покупателей всегда найдется один, который выскажется насчет того, что здесь учреждение, а не рынок и что будь его воля, он бы некоторых сюда и на порог не пускал. Вроде бы мелочь, на которую не стоит обращать внимание, а с другой стороны вспоминается из Маяковского: «Я знаю, гвоздь у меня в сапоге страшнее, чем фантазия у Гете». Да и вообще, я все чаще стала испытывать безумное желание одеть наконец приличную одежду – колготки, короткую юбку. О колготках я почему-то особенно скучала, в моих мыслях они стали едва ли не символом процветания. Вдруг и в самом деле я смогу бросить все это и проводить по восемь часов в день в чистом красивом офисе… Вот почему я оказалась в толпе, занимающей места по периметру небольшого зальчика. Раздавалась веселая музыка, по-моему, не имеющая ничего общего с трудоустройством. Пришедшим раздавали анкеты, где чередовались вопросы о желаемой зарплате и образовании со следующими: «сколько людей на Земле». Впрочем, я не стала особенно заморачиваться и ответила: «не знаю, много». Приходили нарядные мужчины и женщины, приветствовали друг друга так, будто не виделись лет десять. Надо сказать, что западный стиль поведения еще не был так распространен, как сейчас, и зрелище взрослых людей, обнимающихся и выкрикивающих: «Ирина, я очень рад тебя видеть!» «Сергей, я поздравляю тебя с крупным успехом!» Как выяснилось, я попала прямиком в логово гербалайфщиков… Впоследствии мне довольно часто давали визитки фирм, где занимались сетевым маркетингом. «Вы так хорошо работаете, отчего бы вам не поступить в солидную организацию». Визитки я неизменно отправляла в мусорное ведро, а «благодетелей» (мысленно) - куда подальше. Впрочем, одну визитку я оставила без внимания совершенно зря. Импозантный господин увидел во мне артистические способности…
Универсальные солдаты. Время от времени приходилось слышать леденящие душу истории о неожиданных рейдах налоговой комиссии на одну из несанкционированных торговых точек и о том, что происходило с теми, у кого не было документов или документы были не совсем те. Как минимум они лишались товара и долгое время были вынуждены работать только на покрытие убытка. Но авось вывезет и на этот раз… В тот раз, о котором я расскажу, везение едва не изменило нам – мне и моей новой напарнице, бывшему воспитателю детского садика. Нам удалось записаться в один институт, до недавнего времени называвшийся «почтовым ящиком». Это означало, что в институте занимались чем-то очень секретным и чтобы проникнуть на его территорию, потребовалось бы очень много усилий и очень много документов. А чтобы заявиться вот так с торговлей и речи быть не могло. Но теперь времена изменились. Сотрудники бывшего секретного института расхватывали индийские бусы как обитатели «голодного острова» - гуманитарную помощь. Платки и шарфики моей напарницы тоже не остались без внимания. День близился к концу, мы радостно подсчитывали выручку, и вдруг… Прямо напротив нас прислонившись к стеклянной стене стояли два оживших персонажа не то «Универсального солдата», не то «Звездного десанта». На них были скафандры… то есть, нет: на них были шлемы, бронежилеты, а еще на поясе у каждого висели какие-то кошмарные предметы. Вид «звездных десантников», а особенно взгляды, которыми они пожирали нас, не предвещали ничего хорошего. Трясущимися от страха руками мы принялись собираться и тихо ушли. Как ни странно, никто нам не препятствовал. Даже то, что вместо носового платка случайно запихнула в карман тряпку, которую нам дали для вытирания прилавка, не испортило настроения. Мы спасены, мы лишь чудом избежали чего-то ужасного! Зато оставшимся и тем, кто пришел в этот институт на следующий день, крупно не повезло. Как передавали по «сарафанному радио», всех, не говоря худого слова, схватили и увезли в неизвестном направлении. Об их дальнейшей судьбе никому не известно А может, это все и неправда: разве универсальные солдаты станут воевать с женщинами? Мы же не какие-нибудь злобные инсектоиды, а почти благонамеренные граждане... Нет, правда, глупости какие-то, а те двое просто с женами поругались.
Настоящая опасность Сегодня мне повезло – я записана не куда-нибудь, а в Дом политпропаганды. В недалеком прошлом там читали лекции для руководителей, чтобы те просвещали своих подчиненных. Но для меня важно другое – дамы, работающие здесь сами не свои от украшений из натуральных камней. И в средствах далеко не нуждаются. Миновав вахту с бдительным пенсионером, прохожу в жутковатые железные ворота. Двое бравых парней в непонятной, но жутко воинственной форме водят металлоискателями по мне и моей «бизнес-сумке» на колесах. Наконец мне это надоедает, и я тоном знатока выдаю следующее. - Что вы надеетесь здесь обнаружить? Пистолет? Господа, да вы просто отстали от жизни! Сейчас ни один приличный киллер не воспользуется железным оружием. Все пистолеты одноразовые, из пластика. Использовал, разобрал – и в урну, а там мирно разложатся на газ и жидкость. Отчего-то у охранников делаются жутко растерянные лица. Что, проходить скорее? Какая жалость, а я только собралась рассказать, что на тот свет можно отправить при помощи телефонного звонка. . . . . а это уже не шутки Ленэнерго – один из самых «вкусных» объектов. Под настроение тамошние обитательницы могут накупить все что угодно. Да и условия что надо – громадный актовый зал в стиле «сталинский ампир», удобные столики. Работаешь и чувствуешь себя человеком в самом прямом смысле этого слова. А какой кафетерий… Но только не сегодня. Какой-то злобный маньяк позвонил в администрацию и заявил, что здание вот-вот взлетит на воздух. Ну, взлетит, не взлетит, это еще бабушка надвое сказала, а вот потерять торговый день – обидно. Но, тем не менее, нас корректно но непреклонно вытуривают. Я отработанным движением сметаю все со стола в сумку, хватаю куртку и послушно иду к выходу. А вот те, кому нужно больше времени, чтобы собраться, поднимают горестный вой. Как это сию же минуту? А вещи на вешалках, а сумки? А кассовый аппарат, наконец, он же таких денег стоит, ужас! Газон на краю Марсового поля напоминает цыганский табор во время поверки документов. Крик, писк, всюду в беспорядке разбросаны вещи. Но суровые мужчины с настоящими автоматами и настоящими собаками никого назад не пускают. О чем вы думаете, какой товар, вдруг все сейчас рванет к такой-то матери? Наконец, устав все это слушать, они запускают несколько человек, но только на пять минут и ни секундой больше. Те как в убыстренной съемке уносятся и вскоре возвращаются, нагруженные узлами и баулами. Вряд ли бы в обычных условиях хоть одна смогла бы все это поднять и пронести хотя бы несколько шагов, а сейчас только посмотрите… Поистине, наши возможности безграничны.
Часть втораяЗеленогорскРекламная акция На время уикенда я из самостоятельной бизнес-единицы превращаюсь в скромного продавца. Вместо индийских бус я буду иметь дело с топиками, купальниками и спортивными тапочками. Отчего бы немного не заработать, и потом я проведу два дня на свежем воздухе, а вечер и ночь – в пансионате на берегу залива. Приятельница – хозяйка товара – помогает мне вытащить из кладовой три туго набитых баула, расставить и развешать все это хозяйство и радостно отбывает на другую точку. Кстати, если вам случалось слышать от кого-то из торговых работников слова «моя хозяйка», это вовсе не означает возрождения рабовладельческого строя. В переводе на русский литературный это означает: «хозяйка торговой точки и товара, которым я торгую.» Солнце припекает, я стою и откровенно маюсь от безделья. «Первая волна любопытства» схлынула, унеся с собой лишь два топика и страховидный детский костюмчик. На купальники с узором в виде разноцветной змеиной чешуи никто даже не обратил внимания. Может, я и зря согласилась на работу в выходные, лежала бы сейчас и загорала. Загорала… Эврика! Попросив соседку приглядеть за товаром, забираюсь под прилавок и минутой позже предстаю перед изумленной публикой в шортах и верхней части купальника. Ярко-желтая бандана с козырьком дополняет ансамбль. Приятное с полезным – и наглядная реклама в наличии и теперь не буду жалеть, что солнечный день прошел впустую. Результат превзошел все ожидания. Вскоре перед моим прилавком образуется настоящая толпа. Женщины хватают и прикладывают к себе купальники, мужчины раскупили все футболки, зависшие с прошлого года. Я изо всех сил стараюсь не испортить ситуацию – верчусь и несу какую-то оптимистичную ерунду. Спортивные тапочки, да, пожалуйста, они просто замечательные, а вот есть еще на размерчик побольше… Женщина меряет последнее платье из чистого полиэстера. Подол достает едва не до земли, но та покупает его, заявив, что из отрезанной части получится хороший шарфик. Кажется, я немного перестаралась, доказывая, что зеленый цвет ей «к глазам». Пожалуй, это открытие – внешний вид тоже влияет на торговый процесс. Постепенно толпа рассеивается, и мой энтузиазм сходит на нет. Из купальников остался лишь тот, который я надела в рекламных целях, из двадцати футболок сиротливо болтаются лишь две, остального тоже значительно поубавилось. Завистливые высказывания соседок о том, в каком виде они будут завтра торговать, не портят настроения, а скорее забавляют. Правда, чуть позже является собственной персоной директор рынка и «по именному повелению» запрещает мне работать в таком виде. Вот так всегда – стоит сделать какое-нибудь открытие, как его тут же закрывают.
Сама себе рекламист Ну что может быть глупее, чем продавать на почти курортном рынке бадлоны и домашние тапочки! (* перевод этих терминов – см. глоссарий «дикого» торговца в конце повести) Но Рената оставалась непреклонна – на следующей неделе обещали жару и тогда бадлоны зависнут до осени, а осенью еще неизвестно что будет. И вообще не может быть, чтобы с моими способностями было всего этого не распродать в два счета… С горя принимаюсь рисовать рекламный плакат. Пикачу – герой нашумевшего мультфильма о покемонах – в бадлоне и тапочках. Рядом Мяут (это такой котообразный покемон), принаряженный в том же стиле. На «облачке», выходящем изо рта того и другого, значится «мы одеваемся только здесь». Плакат общими усилиями укрепляем на сосне. Все продается не так быстро, как ожидалось, в основном народ интересуется, где здесь покемоны. Зато когда бадлоны наконец заканчиваются, я меняю надпись на другую: «прибежали покемоны и купили все бадлоны. (поэтому бадлонов больше нет, но может быть появятся еще).» Весь сезон меня терзают вопросами о бадлонах и покемонах. Кажется, я что-то не учла…
Откуда вы? По ряду прямо ко мне неторопливо движется милиционер. И не просто движется, а проверяет документы. А я его не боюсь! Пусть себе проверяет – в данный момент я всего лишь наемная рабочая сила. Если что-то не так – это проблема Ренаты, а не моя. Внимательно изучив документы, милиционер интересуется, откуда мы. - Из Питера – отвечаю я. Наш юридический адрес… - А приехали-то откуда? - Из Питера – повторяю немного изумленно. - Ну, из Питера так из Питера – махает он рукой и идет дальше. Что это он мне не верит? Взглянув в зеркало, я начинаю хохотать как ненормальная. Оттуда на меня смотрит дочерна загоревшая особа. Волосы под солнцем приобрели цвет соломы. На мне желтые шорты и топик безумного розового цвета. В самом деле, принять меня можно за кого угодно, только не за жительницу города на Неве.
Торговля в экстремальных условиях Не то конец лета, не то начало осени, в наших широтах эти понятия весьма условны… Уикенд встречаю на уже полюбившемся рынке в курортном городе Зеленогорске. До часу дня все идет как обычно. Внезапно как будто повернули выключатель, срывается сильный ветер, который дует не переставая. Такое впечатление, что где-то рядом работает громадный пылесос. Все быстренько собирают товар и отправляются восвояси. У меня же, в отличие от остальных, такой возможности нет. За мной приедут не раньше пяти часов. Я, конечно, могу по примеру остальных собрать вещи и дождаться машину где-нибудь в кафешке, но не тащить же туда тяжелые сумки и потом, это просто скучно! Не говоря уже о том, что я приехала сюда зарабатывать, не отменять же свои планы из-за какого-то там природного явления? Я остаюсь практически одна. Ветер тем временем перерастает в настоящий ураган. Стенки моей палатки выгибаются как паруса пиратского фрегата, кажется, еще немного – и она взлетит. Но хозяева палатки предусмотрительно укрепили ее основание поребриками для тротуара, поэтому я со своим товаром остаюсь на месте. А вот несколько палаток, стоящих напротив, срываются со своих мест и начинают ползать во всех направлениях. Зрелище, надо сказать, не для слабонервных. Старое дерево выгибается, а сук над самой палаткой принимается как-то подозрительно потрескивать. Но мне некогда отвлекаться на все это. Как ни странно, но самые смелые покупатели подходят ко мне и приобретают те же футболки и спортивные тапочки, от которых еще утром воротили носы. Упаковки с вещами летают вокруг, я между делом ловлю их и возвращаю на место. От дерева отламывается здоровенный кусок и намертво перегораживает соседний ряд, по пути расплющив палатку и ларек с базарным «фаст-фудом». В начале шестого, когда я дохожу до состояния продукта быстрой заморозки и все мысли только о теплом салоне машины и стакане горячего чая, наконец-то слышу шум мотора. Испуганная Рената подбегает ко мне, отпихивая в сторону валяющиеся на самой дороге картонные коробки, огибая ящики и прочие тяжелые предметы. На лице ее полное изумление: неужели я все это время так тут и стояла? Ну да, а что мне еще было делать? Киваю и протягиваю ей листок со списком сегодняшних продаж. Пальцы от холода задеревенели, и почерк получился как курица лапой. Принимаюсь собирать вещи, но Рената машет мне в направлении машины. В салоне тепло, уютно и никакого ветра. Вот оно счастье! Меня заворачивают в какой-то безразмерный пуховик, наливают из термоса кофе с коньяком. Рената отсчитывает мой сегодняшний заработок, что-то говорит о премии за работу в экстремальных условиях. Машина трогается с места. Как выясняется, по шоссе не проехать, так как оно завалено упавшими деревьями, и мы направляемся нижней дорогой. По обе стороны настоящий бурелом, такое я видела только в программе новостей. Но вот перед глазами начинают мелькать летающие футболки, сарафаны, стодолларовые купюры. Я вижу сон, следовательно, уже сплю…
На рынке стою Сказать, что на улице царит лютый холод, значит, не сказать ничего. Но это далеко не главное – сейчас конец декабря, один из предновогодних дней, когда люди как ненормальные затариваются подарками, сметая с прилавков все, что не приколочено. Следовательно, чего терять время? Итак, я снова на рынке в Зеленогорске. По этому случаю Рената где-то раздобыла невероятные тапочки в виде драконов. Это в честь наступающего года Дракона. На вид они забавные, но сомневаюсь, чтобы носить их было удобно; если только использовать в качестве детской игрушки… Несмотря на мороз, все места уже заняты, в основном, женщинами, закутанными во множество одежек. По диагонали от меня кавказского вида джентльмен в хорошем зимнем пальто и шапке «пирожком» как у функционера из старого фильма. Перед ним на изящном сервировочном столике разложены куски особенной пемзы для чистки посуды и сладкие духи во флакончиках, имитирующих форму авторучки. Орингинал,однако! Мне протягивают пару жутких рыболовных валенок из пенопласта. Что, надеть вот этот кошмар?!! Ни за что! Я лучше замерзну! Но, несмотря на бурные протесты, меня все же впихивают в эти валенки, предварительно обернув ноги прямо в обуви несколькими слоями газеты. Не пройдет и пары часов, как я буду за это очень благодарна. На зимнее пальто, сшитое в ателье еще в доперестроечные времена, накидывают какой-то тулуп. Еще бы шапку-ушанку и ружье с солью и вполне можно изображать колхозного сторожа. Проходит несколько часов. Холод забирается под одежду. Народа не особенно много, да и тот как-то не проявляет покупательной активности. Стоять просто так скучно и к тому же можно окончательно замерзнуть. Поэтому начинаю шоу из серии «развлеки себя сам». Пару тапочек-драконов надеваю на руки и устраиваю нечто вроде кукольного спектакля. По ходу действия придумываю рекламные стишки: «Это вам не тритоны и даже не покемоны, а почти что живые драконы. Пить-есть не просят, вас по комнате носят». Шутка имеет успех; несколько пар драконов «улетает» к новым хозяевам. Темнеет. Рынок практически пуст. Из продавцов остаются лишь самые упорные. Музыкальный ларек напротив моего места выдает что-то надрывно-истерическое в стиле а ля рюсс. Соседний с ним пуст, в его темных стеклах вижу свое отражение. Чтобы окончательно не замерзнуть начинаю приплясывать под музыку – сначала едва заметно, а затем увлекаюсь и устраиваю целое представление. Парнишка, работающий в музыкальном ларьке, судя по виду, из какой-то среднеазиатской республики, поднимает голову и таращится на меня в немом изумлении. Потом, что-то сообразив, меняет кассету. Раздается заводной восточный мотив. То, что надо, чтобы поднять настроение! Я-а-а хабиби, я-а-а, хабиби!... Жаль, что я закутана как космонавт, а то бы сейчас замутила настоящий танец живота. Кручусь на месте, изображая ладошками нечто максимально восточное. Парнишка не выдерживает и, вскочив на стул, тоже начинает выплясывать. Утомившись и упрыгавшись, мы принимаемся разыгрывать пантомиму – влюбленные, которых разделяет неодолимая пропасть. Кажется, их звали Лейли и Меджун… Ну вот, за мной приехали, а я только начала веселиться! Парнишка огорчен не меньше меня. Он крутит пальцем, как будто набирает телефонный номер и пишет на замерзшем стекле какие-то цифры. Улыбаюсь и машу ему рукой. Потанцевали – и будет, хорошего понемножку. А ты думал, в сказку попал?
Часть третьяПоликлиника на Кавалергарской.
|
 
Дорогие читатели! В подарок от авторов электронную версию бестселлера деловой литературы, книги «МЕРЧАНДАЙЗИНГ»
 |
|
Информационные партнеры: «Юнион-Стандарт Консалтинг» — консалтинг для розничной торговли, семинары по проектированию магазинов и торговых центров, управлению ассортиментом, категорийному менеджменту, мерчандайзингу «Statomedia Inc.» — дизайн интерьера магазинов, внутренняя и наружная реклама, брендинг 
|
